Просто повторю написанное в прошлом январе.

[f_l_o_e]

Спасение рядового Рупия.

Во глубине сибирских руд
Храните гордое терпенье,
Не пропадет ваш скорбный труд
И дум высокое стремленье.
Оковы тяжкие падут,
Темницы рухнут — и свобода
Вас примет радостно у входа,
И братья меч вам отдадут.
А.С. Пушкин.

Во тьме дворцовых катакомб, сырых и холодных, было страшно. Лужи, плесень, выщербленные кирпичные стены непонятного назначения, металлические, ржавые кольца, вмурованные в стены - всё заставляло нервничать. Совершенно иррационально, из разряда страха, который вызывает кино с приведениями. Невольно в голову лезли мысли о миллионах холопов, весело и с расстановкой замученных в этих мрачных подвалах. И действительно, можно было только догадываться, для чего служили эти подвалы безумным красным императорам, или их древним предшественникам во времена, когда нравы были дикими, сердца черными, а души черствыми. А вот Царь был весел, широко улыбался и бодро шагал по едва освещенному коридору, вслед за Рудским Мымром, как всегда неопрятным и рвано одетым в обноски. Щуколов сыпал шутками, от которых у казначея сердце, леденея и замирая на половине удара, уходило в пятки.

- Ну что Антоха, мож забудем тебя тут? Глядишь к весне найдешь выход из сложившейся обстановки.

Лысый Антоха нервно сглатывал, трясся и сбивчиво пытался то ли оправдаться, то ли объясниться, хотя разница была чисто академической. А Государь хитро щурился и добавлял, указывая на жуткого вида коморку, забранную влажно блестящей в свете фонарей решеткой, где, хлюпая, копошилось нечто неопределенное и гадкое.

- Эй, Наебулина, смотри какие романтичные покои, поди в них атмосфера рабочая, можно поразмышлять, о переоценке и недооценке.
Реакция была идентичной, мадам глава Царского Банка, шмыгая носом рассыпалась беспорядочными словами, нервно заламывая руки. Ещё через пару шагов, размашисто хлопнув по спине третьего из сопровождавших, Царь и вовсе расхохотался.

- Грех, а ты чего такой смурной, словно на казнь идешь?

Так мы и шли небольшой группой, вслушиваясь в глухое эхо наших шагов, смешивающихся со звуками капель и тайными шорохами. Мы робко посвечивали по сторонам фонариками, нервно нащупывая в карманах запасные батарейки, искренне надеясь и молясь о том, что их запаса хватит для того преодоления этого длинного и полного невзгод пути, который теперь нам предстоял. Сквозь темноту, в неизвестность. Возможно Вован и Рудский Мымр знали, куда идут, а возможно нет, возможно, это был конец, последняя прогулка сквозь темноту, к неизбежности, в итоге ожидающей всех. Только вот не хотелось встречать её именно здесь, в сыром мраке, хранящем отголоски былых страданий.

- Ша. Усё братушки, пришли! – Сварливым голосом объявил Рудский Мымр, останавливаясь у невзрачной двери. – Это за ней. Доставай ключи Царь.
- Ну Мымр, сука... – Монарх завозился с ключами. – Ну смотри у меня, если обманул.
- А чо мне обманывать, вот за этой дверью я рупий и обронил.
- Зачем ты вообще его сюда потащил, дурак!? – Взвился Грех, оторванный от шлюх и кокаина. – Рупий дебилам не игрушка!
- Верно базаришь Гера. – В два голоса поддержали его Антоха и Наебулина. – За каким?

Тут Вован справился с очередной преградой на нашем пути, тонко скрипнув несмазанными петлями, дверь открыла нам небольшую комнатёнку, залитую тускло-красным светом единственной маломощной аварийной лампы. Посреди комнаты располагался колодец с низким бортом, выщербленным и истертым за века. В остальном каморка было совершенно пуста, рупия нигде не было видно.

- Вот! – Радостно воскликнул Мымр, тыча грязной рукой в колодец. – Туда-то я и рупий и бросил.
- Зачем!? – Теперь кричали все.
- А вы прочитайте! – Мымр согнулся, копаясь у края колодца, счистив грязь с невидимой прежде таблички, прочитал. – Брось монетку, обреченный, и желанье загадай.
- Что же ты загадал, дружочек? – Осведомился Щуколов.
- Веселого Рождества!
- И как, весело тебе?
- Полный отпад!

Гера Грех с отборной матершиной бросился на Мымра, очевидно с целью задушить последнего на месте, но мы все вместе оттащили его от виновника рождественского похода. Делать было нечего, кто-то должен был лезть за рупием в колодец. Царю было не положено по рангу, Мымр отказался, мне даже не предложили, а Грех, Лысый Антоха и Наебулина стали тянуть из предложенного им рулона триллионных облигаций короткую позицию, доставшуюся единственной даме в нашем коллективе. Доброволица обвязала себя тросом, заглянула в колодец, медля, словно прикидывая шансы на успех или вознося последнюю, рождественскую молитву.

- Харе тянуть. – Сказал Вован, и пинком под зад отправил её спасать наш суверенный рупий.

Пока Наебулина копалась в неизведанных глубинах загадочного колодца, расположенного в лабиринте дворцовых катакомб, Царь заскучал, сначала он нервно шагал по коридору, а вскоре отослал Рудского Мымра с поручением. Как оказалось, надо было разыскать какое-нибудь подобие трона, взгромоздившись куда, Вован смог бы поучать присутствующих, исходя из своего продолжительного властного опыта. Прошастав во тьме подземелий полдня, Мымр вернулся с роскошным золоченым унитазом, принятый Щуколовом вполне благосклонно. Унитаз был установлен на помост, сооруженный Грехом и Лысым Антохой, а затем началась лекция.

- Вы, вот вы, - Царь ткнул пальцем в наших финансовых гениев, - чем вы, ублюдки, вообще занимаетесь?
- Раб-б-ботаем. – Трусливо проблеял казначей.
- Работают они, - монарх брезгливо сплюнул, - а рупий кто потерял?
- Это не мы, - попытался оправдываться Грех, - это Рудский Мымр гадский!
- Только и умеете, что ответственность перекладывать, олухи.
- Ну...
- Без ну! Вот я работаю. Даже сейчас, сидя тут, в подвале.
- Это как? – Мне стало интересно.
- Сейчас я вам объясню, как я управляю холопами, держа их в узде. Вот, смотрите, взял я с собой вас, идиотов, и пошел спасать рупий, а Царство вроде как без присмотра оставил, верно?
- Вроде да.
- Но я оставил холуям инструкции, дать волю зверям в Зоопарке для написания нового закона, да такого, чтобы холоп ещё пару недель репу чесал, пытаясь понять, а что вообще происходит, но при этом радовался тому, что кто-то стал хуже жить. Вот вы можете такой придумать?
- Ничего в голову не приходит, - признались Антоха и Грех.
- Вот поэтому я Царь, а вы рупий в говне ищите.

И Царь с удовлетворением подбоченился, сидя на своём импровизированном троне. Наглое самодовольство делало его похожим на облысевшую крысу, только что укравшую кусок сыра из мышеловки. Однако мне стало интересно, что же он имел ввиду. Но как оказалось, любопытно было не только мне, первым не выдержал ёрзающий в сторонке Мымр.

- Ну Вован, и че за закон такой?
- Я знал, что вы спросите. – Государь ещё более самодовольным, изрекая эту ужасную банальщину. – Извращенцам запретить авто водить.
- А как извращенца-то определить так вот, при выдаче прав?
- Это уже не моя забота, но холопы, как и ты Грех, придут в полное недоумение. И конечно обрадуются. Смотри, с одной стороны извращенцев унизили, лишили прав. Так? С другой стороны, что мы делать будем? А ничего не будем. Вот уже плюс, холопы думают, что мы что-то сделали, что идет работа по ограждению их от извращенцев, а нам это вообще ничего не стоит. Мы тут спокойно рупий ищем. И самое главное: вместо того, чтобы задуматься, в какую они жопу попали, холопы посмышленее, те, что ещё остатки мозгов не пропили, начнут шухериться по поводу извращенцев, а не по поводу того, что рупий в колодец упал. Вот.

Мы все одобрительно закивали. План Царя был как всегда виртуозно безжалостен к холопам, что вселяло оптимизм и веру в будущее. Из колодца по-прежнему доносились матюги и звуки копошения в отбросах. Работа по спасению рупия двигалась своим чередом. Шли дни...

- Эй, Наебулина, что там!? Который день роешься!
- Ничего! Может Мымр не сюда рупий бросил?
- Сюды, сюды.
- Нет тут ни хера, только говно и кости.
- Может мы ей фонарик кинем?

Моё предложение было встречено удивленным и шокированным молчанием. Никто не подумал о том, что рупий будет проще искать со светом, а не наощупь. Началось шушуканье, Грех с Антохой спорили, кому из них фонарь нужнее, в итоге, по приказу Царя источником света пришлось делиться лысому. Лишившись фонарика, казначей надулся и уселся в угол, спиной к нам. На десятый день поисков рупия, нервы холуев начинали сдавать, только Рудский Мымр и Щуколов были по-прежнему бодры, веселы и излучали прямо таки непристойный для этих катакомб оптимизм.

- Так лучше? – Крикнул Грех в колодец.
- Лучше, ага... – Пауза, шорохи. – Только вот кажется, пока я рупий пыталась нашарить, случайно зарыла его в говно!

Грех со стоном опустился на пол и закрыл лицо руками, холуи обессилили, они были на грани, внезапно, после многих лет воровства и лизания монархической жопы им пришлось работать. Это причиняло им огромные страдания. Но вдруг, кроме шорохов и приглушенного мата, доносящихся из колодца, в коридоре послышались шаги, а затем в дверном проёме появилась пара глаз, жутко сверкая огромными белками, они висели в воздухе, на высоте человеческого лица. Мне стало страшно, за одну секунду я вспомнил все чудовищные легенды, связанные с этим жутким местом, однако, под глазами появились зубы, затем они надвинулись из темноты, и оказалось, что их обладатель просто-напросто очень черный негр. Из-за его спины выглянул Лавруха, румяный и довольный.

- Вован, смотри кто к нам приехал!
- Что за образина? – Монарх не спешил радоваться. – Черный как бес.
- Да будет, это наш новый друг, имя забыл, но он посол Тарзании! Он тебе письмо привез.
- Хыр-хыр-хыр... начал лоптать черномазый. Белые зубы ярко блестели в лучах фонариков.
- Чегой он чешет? Абизьяна. – Сделал комплимент послу Мымр.
- Царство твоё - это Суперцарство, - начал перевод Грех, оказавшийся самым образованным из присутствующих холуев, - бла-бла-бла, распинается о вечной любви и дружбе, то да сё, а ты Вован, по мнению этих тарзанов чернозадых – сверхчеловек.
- А что, - заулыбался Щуколов, - нормально, хороший негр, позитивный.
- И ещё, странно...
- Что странно?
- Он денег не просит.
- Как не просит!? – Вован выглядел шокированным. – А чего просит?
- Ничего не просит, - подтвердил Лавруха, - просто сообщает, что все тарзаны влюблены в Россию по уши и обожают тебя, Царь.
- Просто так?
- Ну да, говорят, закружилась голова от величия Царства и его Царя, когда ты непокорных салоедов наказал за дерзость и непослушание. Ах да, вот, письмо же!
- Давай сюда, - монарх вырвал запечатанный конверт из рук негра, и с облегчением рассмеялся, - ну вот, всё в порядке, смотри они даже на нашем написали.

Щуколов продемонстрировал письмо из одной строчки, целиком составленной из заглавных букв. ВИЛИКИ ЦАР ДАИ НАМ ПЯТЬ МИРИАЛДОВ РАЗЛИЧНЫХ ДЕНИГ. У меня сразу отлегло от сердца, необъяснимая и бескорыстная любовь к нашему Царству пугала. Можно было продолжать искать упавший рупий.

Прошло уже несколько дней. Все очень устали, от темноты, сырости, от самой тягостной атмосферы подвала, от его спертого и мертвого воздуха и в первую очередь - друг от друга. Уже не раз случались яростные стычки, брань была готова перерасти в потасовку, но Царь смирял своих холуев властным словом. Шла третья неделя нашего вынужденного нахождения в мрачных катакомбах под Царским Дворцом, среди крыс, на которых охотился Рудский Мымр. С дикими криками он бегал за маленькими грызунами, яростно обвиняя их предательстве и сговоре с главным негром планеты. Обосновывал Мымр свои обвинения тем, что слышит в крысином писке острую, несправедливую и бездоказательную критику в адрес Вована, Царства и самого себя. Клевету и провокации по сути дела.

- У-у-у, падла продажная, крысятина. Крысятина! На грязные деньги фашингтонского обкома… - рычал Мымр, схватив очередную крысу и колотя её головой о стену, - Ну, как тебе нравится, пятая колонна, нравится? Попрыгай давай, что не прыгаешь? Сдохла? Ах-ха-ха-ха!!!

И жутко смеялся. Рудский атмосферу катакомб переносил хуже всех, очень сдал и, судя по всему начал сходить с ума. Бедняга никак не мог объяснить себе, почему он оказался в таком положении, отвергая тот факт, что сам себя загнал в безвыходную ситуацию, бросив проклятущий рупий в неведомую яму. И теперь он выдумал заговор крыс, подкупленных пиндостаном и жидами, заговор, раскрытый им случайно, когда Мымр внезапно научился понимать крысиный язык и распознавать тайные слова, скрывающиеся за их писками. С другой стороны, его новое увлечение обеспечивало нас каким-никаким, но мясом.
Но в один из дней, из ямы раздался радостный вопль.

- Нашла!
- Чего нашла? – Устало и бесцветно спросил голодный и отчаявшийся Грех.
- Рупий нашла! – Восторженно заорала Наебулина из колодца.

Новость вселила силы в изможденных холуев, в колодец полетела веревка, и общими усилиями, мы потащили главу Царского Банка наверх. Выглядела она преотвратно, с ног до головы измазанная дурно пахнущей субстанцией, но на лице Хиппизадовны сияла торжествующая улыбка победы. Выскочив из колодца, она раскрыла ладонь и явила нам маленькую монетку. Среди комьев и коричневых разводов, сияя гуртом, блестел он – Суверенный Рупий.

- Не ахти. – Поморщился Вован. – Раньше он был посимпатичней.
- И воняет. – Лысый Антоха пытался справиться с позывами к рвоте.
- Очень воняет! – Согласился Грех.
- Может отмоем...
- Наебулина, ты сдурела? Собралась мой рупий отмывать?
- Прости Царь! Не подумала дурьей бабской головой...
- Сам отмою.
- А я?
- Кхе... – Щуколов ухмыльнулся. – И тебя отмою.

И мы пошли прочь из катакомб, надеясь, что нам больше не придется в них возвращаться. Только Рудский Мымр иногда оборачивался и о чем-то неразборчиво шипел.

Январь 2015.