Погром!

[f_l_o_e]

Сия обширная  и богатая  губерния обитаема  была  множеством  полудиких

народов,  признавших  еще  недавно  владычество  российских   государей.  Их

поминутные возмущения, непривычка к законам и гражданской жизни, легкомыслие

и жестокость требовали со  стороны  правительства непрестанного  надзора для

удержания  их  в повиновении.
А.С. Пушкин. Капитанская дочь.

Пьянка по случаю международного дня по уменьшению опасности бедствий была в самом разгаре, когда в тронный зал ворвался раскрасневшийся и растрёпанный Плоскомордый, он был донельзя взволнован, первым делом подбежал к бумбоксу, где лихорадочно ища кнопку стоп, не совладал с руками, и сбросил аппарат на пол.

- Чио-чио-сааааа... – Прохрипел магнитофон голосом Богдана Титомира и замолк, очевидно навеки.

Присутствующие в недоумении уставились на Плоскомордого, только Наебулина продолжала танцевать стриптиз на столе, размахивая лифчиком над головой, зрелище было не из приятных, но Царь находил в нём особый шик и декаданс. Даже медвежонок Димка, накачавшийся шампанским и коньяком вылез из под груды портьер, недоуменно хмуря брови.

- Государь. – Писклявым, срывающимся голосом возвестил оленевод. – Холопы бунтуют!

Наебулина взвизгнула и спрыгнула со стола, в притворном смущении натягивая блузку, ей нравился Плоскомордый и в его присутствии она делала вид что стыдлива, затем до неё дошел смысл его слов и она взвизгнула снова, но уже тише и сдавленно, словно полупридушенная собачонка. Царь смотрел на оленевода удивленно и недоверчиво, он словно не мог поверить в факт бунта, бунта которого боялась и ждала придворная челядь и царские холуи, но который самому Царю казался выдумкой недоброжелателей.

- Холопы? Мои холопы? Бунтуют?
- Холопы... – Вслед за Плоскомордым вбежал Колокольчик, очевидно с той же самой новостью, про бунт.
- Знаю уже, доложили... – Монарх сделал неопределенный жест рукой. – Мои холопы...

Он встал с трона, и задумавшись о чем то, слегка сгорбившись, начал по кругу обходить тронный зал, Царь был мрачен и с каждым шагом становился ещё мрачнее. Медвежонок предусмотрительно заполз под стол, предварительно утянув за собой бутылку просекко и корзинку французского шоколада, Наебулина оделась и с обожанием смотрела на Царя, изредка кидая страстные взгляды в сторону оленевода, тот запыхался и не обращая внимания на поклонницу, жадно присосался к бутылке Францисканера, а Витька Англичанин шевелил губами, то ли пытался осознать факт бунта, то ли ушел в себя и репетировал очередную речь. Колокольчик набрался храбрости и выпалил:

- Опричнину я созвал и распорядился раздать тумаков холопью!
- Созвал значит, ну молодец. – Царь остановился. – А чего они вообще взбунтовались? И где?
- В Бирюлёво! Из-за чего бунтуют, пока неясно, однако холопы сосредоточились на уничтожении арбузов.
- Арбузов?
- Да, уничтожают овощи, в первую очередь арбузы.
- Мэй би зей серш сам витаминс? – Выдал версию Англичанин. – Мэй би зей нид фреш, ор пунш?
- А может быть они против веганства? – Наебулина решила не отставать от Витьки.
- Буэээээ. – Звук из под стола, очевидно был произведен медвежонком, объевшимся шоколада.
- Нет, нет, тут другое. Мы явно что то упускаем. Хотя... Сколько ты опричников отправил в Бирюлёво, Колокольчик?
- Тысячу, вторая на готове!
- Ну черт тогда с холопами, пусть воюют с овощами, а как устанут, пусть опричнина повяжет самых буйных и в острог.
- Будет сделано! – Рявкнули в один голос столичный воевода и оленевод. – Непременно!
- А пока присаживайтесь, пейте, только вот музыки больше нет, Плоскоморбый, руки у тебя из... Не откуда надо.
- Всё в порядке Царь! – Оленевод засуетился роясь по карманам. – Смотри, айпод, говорят круче твоего бумбокса!

Праздник продолжался, Наебулина начала теребить пуговицу на блузке, и маслянно улыбаться оленеводу, который порозовел и делал вид что ничего не замечает. Медвежонок выставил из под стола голову и раскинув лапы потребовал что бы спиртное лили из бутылок ему прямо в рот. Только Царь, вновь севший на трон, не выглядел веселым, скорее обескураженным и раздосадованным. Казалось даже, что он воспринял бунт холопов как личную обиду, и пытался найти ответ на вопрос – «почему?» С какой стати его холопам, о которых он заботится денно и нощно, устраивать бунт.

Рано утром, мы поехали в острог на допросы.