Ротные командиры, большею частью люди многосемейные, погруженные в домашние дрязги и в романы своих жен,
придавленные жестокой бедностью и жизнью сверх средств, кряхтели под бременем непомерных расходов и векселей.
Они строили заплату на заплате, хватая деньги в одном месте, чтобы заткнуть долг в другом; многие из них решались -
и чаще всего по настоянию своих жен - заимствовать деньги из ротных сумм или из платы, приходившейся солдатам за
вольные работы; иные по месяцам и даже годам задерживали денежные солдатские письма, которые они, по правилам,
должны были распечатывать. Некоторые только и жили, что винтом, штосом и ландскнехтом: кое-кто играл нечисто, - об
этом знали, но смотрели сквозь пальцы. При этом все сильно пьянствовали как в собрании, так и в гостях друг у друга,
иные же, вроде Сливы, - в одиночку.
Александр Куприн. Поединок.
Горькую военные распивали втроём. Заводилой пьянки, хозяином стола был ротный, капитан Арбузов, толстомордый, уже начавший седеть кривоногий и пузатый мужичонка. Обращались к нему по разному, как правило конечно - товарищ капитан, в менее формальной обстановке Сан Палыч, вышестоящие офицеры допускали фривольное Сашок, а солдаты мотострелковой роты, за глаза звали его либо Арбузом или более обидно Коматоз, за привычку уставиться иногда в одну точку и сидеть так в течении длительного времени. Арбуз последние несколько лет был зол на свою карьеру, было понятно, что он так до списания в запас и проваландается капитаном, может быть, перед самым увольнением, ему привоят майора, чтобы чутка нарастить пенсию, да и то не факт. Сашок остолоп и разиня, презрительно и насмешливо говоривал комполка, едрючий мудила Сашок, если есть что просрать, просрет обязательно. Компанию капитану Арбузову составляли его зам, молодой, рябой и нескладный стралей Жабкин, он же Жаба, Шкура, Гнида, Сука, Гильза и ещё с десяток обидных кличек, а также прапорщик Иванов, старшина роты, единственный из трёх пьющих, кто не имел клички. Удивительным образом ни одно прозвище не прилипало к этому неприметному, внешне слегка смахивающему на нынешнего президента, прапорщику. Многие даже не знали как его зовут, и даже собственный командир давно привык звать его исключительно прапором. Иванов не обижался ему нравилось быть прапорщиком, более он ничего не умел и не хотел. Жабкин же, напоминал Арбузова в молодости - любовно пестовал несбыточные мечты стать генералом, не подозревая ещё, что как и его непосредственный начальник, застрянет в звании капитана или в лучшем случае майора до самой отставки.
( Read more... )![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
