Мышиное Табу
Oct. 26th, 2005 12:35 amА вы боитесь слов?
Нет?
А если честно?
Вы не боитесь слов табу? Да конечно, вы их не приемлите, о как я это понимаю, неприятие, обильно приправленное страхом.
Я что-то снова сказал про страх? Извините.
Главное слово табу – смерть. Все боятся смерти. Многие боятся настолько, не слышат этого слова. Никогда не произносят. Шесть букв, которые заставляют вас дрожать. Они трогают вас вечерним холодом. Иные люди табуируют смерть по своему, возводя это страшное слово на пьедестал воображаемого героизма и почета, произнося его со всем должным трепетом и почтением.
Слова табу невидимыми иголками зашивающие ваши губы невидимыми иглами. Слова табу, прячущиеся тихим шепотом в сторону, в трех слоях шерстяного шарфа. Слова табу танцуют вокруг людей, и те не замечая их, не видят и того, что находится за ними.
Смерть породило тысячи других слов табу.
Убить, труп, кровь.
Эй мертвец, улыбнись, ухмыльнись, станцуй.
Наркотики, героин, передоз.
Мертвец улыбается. Мертвец слушает, как поёт Курт Кобейн.
Последний ребёнок смерти – террор.
Терроризм.
Страх перед террором въелся так глубоко во все чувства человека мыши. Если они у этого мышонка есть. Страх быть вынутым из ватной коробки жизни.
Ватная коробка – самое дорогое, что обыватель может заиметь в своей жизни. Шикарная картонная коробка из под обуви, выложенная изнутри тёплой ватой, мягко скрадывающей звуки слов табу. Коробка, в крышку которой вмонтирован телевизор, наполняющий жилище человека мыши бессмысленным бредом, выдуманным другими мышами, и только изредка в час Крысы человека мышь пугают.
Иногда час Крысы превращают в день Крысы.
Мыши должны бояться.
Боятся того, что в один прекрасный день кто-то пройдёт мимо и подожжет их коробки.
Мыши погибнут, они не могут жить без коробки.
Нет?
А если честно?
Вы не боитесь слов табу? Да конечно, вы их не приемлите, о как я это понимаю, неприятие, обильно приправленное страхом.
Я что-то снова сказал про страх? Извините.
Главное слово табу – смерть. Все боятся смерти. Многие боятся настолько, не слышат этого слова. Никогда не произносят. Шесть букв, которые заставляют вас дрожать. Они трогают вас вечерним холодом. Иные люди табуируют смерть по своему, возводя это страшное слово на пьедестал воображаемого героизма и почета, произнося его со всем должным трепетом и почтением.
Слова табу невидимыми иголками зашивающие ваши губы невидимыми иглами. Слова табу, прячущиеся тихим шепотом в сторону, в трех слоях шерстяного шарфа. Слова табу танцуют вокруг людей, и те не замечая их, не видят и того, что находится за ними.
Смерть породило тысячи других слов табу.
Убить, труп, кровь.
Эй мертвец, улыбнись, ухмыльнись, станцуй.
Наркотики, героин, передоз.
Мертвец улыбается. Мертвец слушает, как поёт Курт Кобейн.
Последний ребёнок смерти – террор.
Терроризм.
Страх перед террором въелся так глубоко во все чувства человека мыши. Если они у этого мышонка есть. Страх быть вынутым из ватной коробки жизни.
Ватная коробка – самое дорогое, что обыватель может заиметь в своей жизни. Шикарная картонная коробка из под обуви, выложенная изнутри тёплой ватой, мягко скрадывающей звуки слов табу. Коробка, в крышку которой вмонтирован телевизор, наполняющий жилище человека мыши бессмысленным бредом, выдуманным другими мышами, и только изредка в час Крысы человека мышь пугают.
Иногда час Крысы превращают в день Крысы.
Мыши должны бояться.
Боятся того, что в один прекрасный день кто-то пройдёт мимо и подожжет их коробки.
Мыши погибнут, они не могут жить без коробки.