Жестокость.

Я перестал выносить смех, смех как таковой, внезапное и дикое искажение черт,
уродующее человеческое лицо и вмиг лишающее его всякого достоинства. И если
человек смеётся, если во всём животном царстве только он способен на эту жуткую
деформацию лицевых мышц, то лишь потому, что только он, пройдя естественную
стадию животного эгоизма, достиг высшей, дьявольской стадии жестокости.
Мишель Уэльбэк. Возможность острова.

Из-за дверей тронного зала доносился истошный вой, надрывный и отчаянный, полный животного страха и боли. Войдя внутрь, я обнаружил отвратительную картину, которая разорвала бы зеленое сердце любому гринписовцу – Царь избивал ногами и балалайкой головастого медвежонка, которого ему несколько лет назад подарил бацька Лука. Подарок был просто шикарный, медвежонок оказался невероятно смышленый, разговаривал, считал, рассказывал анекдоты и играл с айпадом. Царь его постоянно показывал заморским послам, брал с собой на мероприятия, иногда и вовсе посылал за кордон представлять государственные интересы, а как то раз одел на медвежонка свою корону, посадил на трон и объявил новым царём, сам же пустился в загул с гимнастками и балеринами на яхте главпопа. Медвежонок впрочем не растерялся и несколько лет с важным видом носил корону, издавал указы, при этом даже умудрился провести несколько интересных реформ и отбил нападение хора на южные рубежи.

( Read more... )