Песнь Зверя.

[f_l_o_e]

То, что не излечивается лекарствами, излечивается ножом;
то, что не излечивается ножом, излечивается раскалённым железом;
то, что не излечивается раскалённым железом, следует считать неизлечимым.

Гиппократ.

В Царском Зоопарке творился настоящий бедлам, одно из животных умирало, а остальные, чувствуя его скорую гибель, вместо того чтобы измышлять унизительные законы, шумели в своих клетках сильнее обычного. Никто не обращал внимания даже не очередной митинг, где холопы выражали поддержку своему Царю. Звери посильнее трясли клетки, а питомцы подлой натуры кидались фекалиями, по счастью в основном друг в друга, поскольку Царя они боялись. В клетке перед нами лежала старая, человекообразная обезьяна, её массивное, почти человеческое лицо под аккуратной шапкой коротких и густых волос, больше напоминающих парик, было искажено болью. Животное пыталось что-то натужно прохрипеть, но у него не получалось. Я взглянул на табличку гласившую «Йося. Хуцпа Ревун. Редкий вид человекообезьяны, выловлен в степях Салоедии Красным Императором Никитой I Башмачником, с тех пор услаждал слух Императоров и Царей своим мелодичным рёвом.» Щуколов выглядел расстроенным, было очевидно, что без потерь в этой долгой и горькой битве не обойдется, но видеть гибель соратников собственными глазами было неприятно.

- Нееее... – Исторг из себя очередной хрип обезьяночеловек.
- По наследству мне достался. – Печально сказал Вован, вытирая скупую слезу. – Сколько себя помню, Ревун всегда был при властителях. И вот на тебе, всё из-за этой грымзы Анжелки, тварины подлючей.
- Она то тут при чем?
- Как причем!? Обезьян то у неё лечился, чудо-горчичниками! Помогали ему отменно, слетает к Анжелке в гости, она ему шлёп горчичники, а он поёт! Ах, как он пел...
- Сссиииххх...
- Так горчичники дело нехитрое. – Я был удивлен. – Даже Медвежонок справится. Да какой там Медвежонок, горчичники налепить даже Рудскому Мымру по плечу.
- Ой не скажи, у Анжелки горчичники просто волшебные, не чета нашим. Наши так, в лучшем случае простуду вылечат, а как что посерьёзней, только к Анжелке. Только к ней, родимой, стерве проклятой! И ведь знала же, что помрет животина без её горчичников!
- Хоть какие лучше чем ничего.
- Да ты поди сдурел Советник! – Царь рассмеялся. – С тех пор как мы оптимизировали нашу медицину, лучше сразу в регистратуре брать талончик в морг.
- Согласись, это выглядит не слишком разумно.
- Отож, кто думал, что нам придется лечиться у местных докторишек? Ну в самом деле? Самолет есть, сел, слетал, полечился качественно. Кто мог предположить, что моим холуям и животным запретят ездить лечиться в Еврейх?
- Сааааххххааа... - Царский питомец всё продолжал натужно хрипеть.
- А для холопов?
- Холопам медицина не нужна. В Храм сходил, помолился, а там хворь либо отпустила, либо Господь душу холопскую в райские чертоги приберёт. Да и посмотри, как они живут, пьянствуют, жрут что попало, наркотики употребляют. Зачем лечить холопа, если ему наплевать на своё здоровье? Лечить холопьё, только выбрасывать деньги на ветер, всё равно же подохнут. А и проживут они ещё пару лишних лет, но ведь тогда им эти пару лет ещё пенсию платить!  Это уму непостижимо, зачем мне тратить свои миллиарды различных денег, считай только на то, чтобы заплатить из собственного карману холопу только за то, что он старый? Дураков нет!
- И что теперь делать будешь с Ревуном? Пристрелишь чтобы не мучился? Или усыпим?
- Наверное... Толку от него никакого. – Царь снова тяжко вздохнул. – Ах, как он пел!

Хуцпа Ревун, которого за темные делишки давно перестали пускать во все страны где имелись качественные горчичники, почуял неладное, стоны стали натужнее, и он, перебирая лапами приподнялся цепляясь за решетку. На его морде, просунутой между прутьев, читалась решимость доказать своему Государю, что его ещё рано списывать со счетов. И он заревел!

- Не думай о животных свысока! Наступит день и сам поймёшь наверное! Сидим мы в Зоопарке неспроста. – Тут голос Йоси стал слабеть. – Животные... Животные... Животные...

Повторив слово «животные» в третий раз, Хуцпа Ревун без сил повалился на опилки. Звери в клетках подняли шум пуще прежнего, аплодируя коллеге, Розовый Зюлень шумно хлопал ластами, рыдая напоказ, а Неизвестный Зверь по обыкновению сыпал «подонками» и грозил врагам Царства ядерным оружием. Мы с Вованом присоединились к всеобщим аплодисментам.