Без сомнения.

[f_l_o_e]

Любая монархия, даже самая умеренная, и любая аристократия, даже самая скромная, оскорбительны.
Но если вы родились и выросли под властью монархии и аристократии, вы никогда сами не догадаетесь
об оскорбительности своего положения и не поверите, если кто-нибудь вам об этом скажет.

Марк Твен. Янки из Коннектикута при дворе короля Артура.

Происходящее в последние дни, напоминало попытки островных аборигенов строить из пальмовых ветвей подобия самолетов, в надежде на возвращение белых богов, пришедших к ним с неба. После того как Царь был подло ошельмован так называемой прогрессивной мировой общественностью, в ходе саммита на острове Кенгуру, он придумал, как излечить жестоко растоптанное эго. Вован собирал холуев на рабочие ланчи, где они изображали подобие саммита, но Щуколов при этом был в центре внимания, подобострастная челядь из кожи вон лезла, что бы угодить монарху, бегая вокруг него на полусогнутых, подливая чай и принося пирожные. Возможно он даже считал, что имитация тех международных встреч, где он раньше был желанным гостем, каким-то волшебным образом вернет ему влияние на мировых властителей, меж кем он ещё недавно с достоинством восседал.

Сегодня, на ланч были приглашены: медвежонок Димка, Лысый Антоха – казначей, Аркаша, Колокольчик и ряд холуев меньшей важности. Но, не смотря на все их усилия, Государь оставался мрачен и задумчив, или вяло копался в тирамису, или позвякивал ложкой по фарфору чайного блюдца. На его лице была тоска. Вдруг у Антохи тренькнул телефон, глянув, тот коротко ухмыльнулся и спрятал его обратно в карман.

- Что у тебя там, - подозрительно осведомился Царь, - кто пишет?
- Да так... – Казначей пытался отвертеться, похоже смска была важной, но неприятной Царю.
- Лысый, не зли меня.
- Ну, кхм... Тут олигарх Сочный, интересуется, как у вас продвижение с разрешением текущего кризиса.
- Принесите ка мне мобилу этого прохиндея!

К Лысому подскочило два офицера ФСО, заломив ему руки и макнув в недоеденный медовик, отобрали телефон и принесли Вовану. Содержание последнего сообщения не блистало деликатностью, в которую его пытался облечь казначей. Оно гласило «эта муда хоть что-то делает?» Я ожидал взрыва ярости, летающих тортов и чайных сервизов, однако Щуколов сник ещё больше и продолжил ковыряться в тирамису. Холуи прекратили есть, вжавшись в стулья и ожидая потока гневной брани.

- А помните, как Медвежонок брякнул, что хочет стать свободным фотографом?
- Да, да, помним! Как забыть то! – Колокольчик, а за ним и остальные холуи разразились натужным смехом, а Димка застонал и закрыл голову лапами, в ожидании побоев.
- В чем-то он был прав... – Задумчиво сказал Вован.
- Кхек! – Этот удивленный кашель, подавившегося наполеоном Аркаши стал единственным звуком в повисшей за столом гробовой тишине.
- Думаете я хочу быть Царем пожизненно? Зачем? И для страны неправильно, вредно, и мне не нужно.

У челяди отвалились нижние челюсти и выпучились глаза, такого не ожидал никто. Смешки по поводу пьяной выходки медвежонка застряли у лизоблюдов в горле, теперь они таращились на монарха как кролики на удава, нервно ожидая развития его мысли.

- Мне нет смысла за что-то хвататься. Понимаете, уже нет смысла никакого. – С чувством продолжил Царь. – Понимаете, я в таком состоянии и положении, что ничего затаенного... Исхожу из реалий текущего дня, хватит уже. Вот дотяну лямку и в тайгу. Буду в речке купаться, с журавлями летать. А знаете, какая в тайге весна? Изумительная. Чудо как хороша весна в тайге. Эх, не понять вам, крысам городским...

На последних словах, Щуколов воткнул ложку в остатки тирамису и окинул равнодушным взглядом приближенных к своей особе, словно приглашая их за собой, в загадочную и прекрасную тайгу, родину пушистого песца. А лица холуев тем временем, превращались из удивленных и обеспокоенных в алчные морды шакалов, почуявших легкую добычу, на которых легко читались их примитивные помыслы. Было совершенно очевидно, что каждый из них думает о том, сколько он урвет при следующем Царе, особенно хищно заулыбался Медвежонок, коротышка, втайне метил в преемники Вована, с тех пор как Щуколов на несколько лет назначил его мохнатую задницу обогревать трон.

- А кого ты Царь выберешь... – Начал было Димка.
- Поверили? Поверили суки? – Вован бесцеремонно прервал премьера, мгновенно стряхнув с себя маску задумчивости, под которой было всё тоже жестокое и злое лицо, сейчас искаженное яростью. – Не дождетесь сучары! Я лично каждого из вас похороню! Гниды! Шакалы!

Всё встало на свои места, Царь швырялся едой, тарелками, чайниками, грязно ругая холуев, попрятавшихся за креслами и под столами. Судя по всему, рабочий ланч закончился.