Небесный регулятор.

[f_l_o_e]

В прямом соответствии с ростом стоимости мира вещей растет обесценение человеческого мира.
Карл Маркс.

1•2•3•4•5•6•7•8•9•10•11•12•13

Когда я отбывал с вечеринки, изрядно выпивший Володя увязался за мной, распевая интернационал. Вставай, проклятьем заклейменный - и в том же духе, горланил, что было сил. Накричавшись, Володя, после долгого и жаркого спора о перспективах Середины, расчувствовался и принялся надрывно жалеть меня. По его словам выходило, что нет во вселенной должности хуже и судьбы безнадежнее, чем Хранитель Середины. А теперь, вдрызг пьяный, он уснул на моём Облаке и громко храпел. Черныш озадачено уставился на тело в строгом черном костюме с гвоздикой в петлице, и не мог поверить своим глазам.

- Неужели он!? Младший, это умом не растяжимо!
- Я тебе не Младший.
- Ну а как мне тебя ещё называть, что я не как все? Все тебя зовут Младшим, вот и я как все, потому что иначе сложно и подумать.
- Слушай, Черныш, а давай ты меня будешь звать - Мак.
- Как опийный мак?
- Чтоб тебя! Как МакДональд например.
- Фу, гадость. Я вот даже когда побирался на помойке, прямо таки брезговал этой басурманщиной. Лучше грязную воду лакать, чем у дяди Сэма из одного места гамбургер получать.
- Вот уж не замечал за тобой подобной принципиальности, Черныш. - Я говорил с изрядной долей насмешки. - Патриотическое самосознание обрел? Ты это оставь, мы, здесь наверху, работаем ради всего человечества.
- А всё равно, клятые булки! - Пёс прижал уши и оскалился. - И сволочь в этих Макдоналдсах работает, как-то приманили меня котлетой, а в котлете отрава! Всё округу припоносил потом - дворники на меня с дубинками охотились. Только завидят, как орать сразу - Мыкола, Мыкола, вот говеный кобель бежит, тюкни ему по башке киянкой чтобы издох враз.
- За тобой больше не гоняются.
- Да уж, такого веселья больше не случается, а то бывало скачешь на трёх ногах а льётся из тебя, как обещания из коммуняки на трибуне. Ну и ладно - хочешь быть Маком, так тебя и буду звать. Мне то что, моё дело короткое и бесплатное.

Пёс стал сварливым и постоянно цитировал неприглядные истории из своей собачьей жизни, при этом стараясь не вспоминать предыдущую, когда он был видным политиком, вероятно стыдясь тех времён. В чем то я его даже понимал его - обозревая с облака деятельность даже лучших из политических деятелей, я не испытывал ничего кроме отвращения и брезгливости. Мелкое суетливое копошение, в надежде обмануть миллионы, потрафить десятку другому богачей и удержаться у власти подольше. Опьяненные собственным могуществом и всесилием, министры, президенты, монархи и прочие людишки обладающие мощью, непропорциональной их мелким душонкам, наслаждались властью над людьми. Особенно худо обстояли дела с этим в моей вотчине, на Середине, где уже сотни лет продолжался пир, на котором одна шайка сменяла другую, пир на котором немногие пожирали свободу многих. Нынешние, сожравшие шайку предшественников, попали в затруднительное положение, о котором мы собственно и говорили с Володей.

- Младший, пойми, так будет всегда, всё что умеют делать на Середине, выкапывать и продавать какое-нибудь барахло, и шиковать, пока за него дают хорошую цену. Потом оно теряет актуальность и они снова остаются ни с чем. Сколько уже раз так было: мех, пенька, зерно, нефть вот теперь. А почему так происходит знаешь?
- Нет.
- Правда ещё не догадался? Ты сколько уже времени Хранителем Середины числишься?
- Одиннадцатый год пошел. - Слово "числишься" обидно резануло слух. - По мере сил. Но не догадался.
- Дело в том, что Середина застряла, у неё задержка в развитии. Напрочь! Что я пытался сделать? Шок! Разряд, которые вырвет её из гомеостаза, в котором она погрязла. Но и это оказалось бесполезно. Этот мудила Йося, всё и загубил, считай ни за что в гражданскую все эти миллионы людей положили. Освобождения считай и не состоялось, этот обормот просто скопировал старую, нежизнеспособную империю. Потом я и её грохнул. Даёшь ещё один шок! А толку - всё тоже самое повторяется.
- Так причина то в чем?
- Сам узнаешь. - Володя внезапно протрезвел. - Сам разберешься.

А сейчас валяется, храпит. Внезапно меня ошпарило злобой, вот ведь, именно пара бывших политиков с этой чертовой Середины составляют мне компанию, оба совершенно незаслуженно одарены Милостью и Благодатью, и даже после этого Чуда, после прощения и избавления от длительных мук Преисподней, оба себе на уме, хитрят и прекословят. Мне! Хранителю! Со стыдом я поймал себя на мыли, что рассуждаю совсем как земной царёк, вроде плешивого коротышки, вообразившего себя реинкарнации Йоси.

- Успокойся. - Сказа я себе тихо и устало.
- Чего говоришь, Младший? - Володя проснулся. - Вот дела! Я же на своём Облаке! Как это я сюда попал?
- Теперь это моё Облако. - Вопрос о том, как Володя оказался у меня в гостях, я счел риторическим.
- Конечно. А это кто такой хорошенький? Тот самый Черныш? Помниться наблюдал за его карьерой. Поразительный охламон, какую только шваль перестройка не подняла к вершинам власти, удивительное дело. А теперь в помощниках у Хранителя!
- Кроткие унаследуют землю. - Распахивая пасть в собачьей улыбки, нагло гавкнул Черныш. - Здорово, Вовчик.
- Нет, гнусное животное всё-таки. - Брезгливо поморщился Володя. - Младший мне вот рассказывал, что ты взялся мировые экономические проблемы с нефтью решить.
- Только этим и занимаемся сейчас. Вот мы там всё это буровим, я извиняюсь за это слово, Марксом придуманное, этим фантазёром.
- Ты Маркса не трожь, пёс!
- А чего пёс сразу, а чего? На себя посмотри, революционер доморощенный.
- Тьфу, гадость. Расскажи лучше, как успехи.
- Мы продолжаем то, что мы уже много наделали. Вот.
- И если поконкретнее? - Меня тоже заинтересовали успехи Черныша.
- Ответ найден! - Пёс ощерился пуще прежнего. - Я решил по простому, так чтобы всем мало не показалось, ну её нефть на самое дно!
- Не вижу тут ответа. - Насмешливо отсек идею Черныша Володя. - Пустословие и волюнтаризм.
- Но-но, - осадил я коллегу, - положим, волюнтаризм это основа нашей философии, тут, на небесах.
- Именно! А идея моя верная. Нефть на дно. Совсем, чтобы доплачивали за неё! Тогда что? А вот что! Тогда все кто молился за повышение, понижение и за отсутствие изменений цены на нефть начнут молиться об одном - чтобы цена на нефть росла.
- Кхм... В таком историческом ракурсе эта идея представляется мне не настолько дурной, как показалась изначально.
- А я о чем! Я всегда могу уметь!

Володя с недоумением посмотрел на меня, как бы спрашивая, что значила последняя фраза Черныша. Однако ответить мне было нечего, я сам не всегда понимал, чего городит мой кобель.