Зоопарк навсегда.

Невежды – самонадеянны, а сведущие – полны сомнений.

Бернард Шоу.

Вечное рабство, тюрьма народов, многие пытались и пытаются понять весь ужас нахождения россиянина в России. Но как правило тщетно, хотя ближе всех, как мне кажется, был Оруэлл, со своим скотным двором, хотя тот проводил слишком уж грубые, хоть и красивые параллели. Они были не то что бы верны, но скорее просто удачно описывали революцию, превратившую Российскую Империю в СССР. Одним из верных посылов произведения было то, что в России никогда ничего не меняется.

В России действительно ничего не меняется, все изменения всегда временные, можно что то изменить ненадолго, на несколько лет, но потом, всё обязательно вернётся в исходное положение. Что бы понять почему так происходит, я бы предложил описать Россию такой метафорой как зоопарк. Но не обычный - такой, в котором нет людей. В котором звери сами решают, что им делать, и звери решают сидеть в клетках. Они убеждают себя в том, что зоопарк это лучшее место на земле, а клетки их единственный шанс выжить, поскольку они звери неспособные жить без клетки. Без клеток они пропадут. Любой желающий выйти из клетки - враг зоопарка, потому как из клетки зверь может выйти, только что бы совершить преступление против других зверей или зоопарка.

Звери называют это жизнью, сидение в клетках, подозрение и ненависть к соседям в других клетках. Часть из них знает, что где то там живут люди, живут без клеток, и не смотря на то, что люди по сути дела те же самые животные, живут совсем по другому. И переговариваясь между собой, звери рисуют инфернальную картину внешнего мира, погрязшего в ужасе и хаосе. А тем временем, смысла для сидения в клетках у них никакого нет. Ведь смысл зоопарка в том, что бы на зверей смотрели люди, только вот людям теперь стыдно смотреть на зверей в клетках, они жалеют их, но боятся. И не хотят подходить поближе.

Во все времена этот зоопарк отличался только чистотой клеток, и степенью сытости зверей. Временами они жрут от пуза, временами дохнут от голода, но остаются зверьми в клетке, вцепившимися в свои прутья. Понять это невозможно. Это своя особая, российская реальность, изуродованная и искривленная тысячелетним сидением взаперти. И ещё тысячу лет будут сидеть так же.